1 стр. из 1

Гидроэнергетика как возобновляемый источник  остается одним из наиболее эффективных направлений получения  электроэнергии. Крупнейшим  научным центром страны, решающим проблемы гидроэнергетики и энергетического строительства, по праву считается ОАО «ВНИИГ им. Б. Е. Веденеева». Институт ведет научно-исследовательские, внедренческие, опытно-конструкторские работы в этой области, а также — для целей промышленного и гражданского строительства, водного хозяйства. Бурейская,   Богучанская, Зарамагская, Ирганайская  гидроэлектростанции, ЛАЭС-2 — это далеко не полный перечень объектов, в строительстве которых принимает участие  ВНИИГ им. Б. Е. Веденеева. География объектов — от Карелии до Дальнего Востока. За счет чего удается добиться устойчивого роста объемов выполняемых работ и повышения спроса на современные научно-технические разработки? На этот и другие вопросы по просьбе нашего журнала ответил  генеральный директор института Евгений Николаевич БЕЛЛЕНДИР.
 
— Евгений Николаевич, каков на сегодняшний день научно-технический потенциал института,  позволяющий вести большой объем работ на крупных гидротехнических объектах?

— В целом нам удалось сохранить в 90-е годы большую часть расчетно-теоретической и экспериментальной базы, которую  мы задействуем в нашей деятельности. В последние 5 лет эта составляющая достаточно активно развивается: в год вкладываем  по 70–80 миллионов рублей на развитие и расширение экспериментальной базы. Приобретаем новые приборы и оборудование, современные средства измерения, программные средства, комплексы для расчетных исследований.  Много вкладываем в ремонт и реконструкцию  основных фондов, что, безусловно, повышает в последнее время наши возможности,  позволяет двигаться в разных направлениях и быть на мировом уровне. Сегодня мы продолжаем работать по проекту «Сахалин-2», где требования к качеству, составу и объему исследований очень высокие. В этом проекте мы активно взаимодействуем с зарубежными партнерами. Участвуем в тендере по проекту «Сахалин-1», чтобы составить конкуренцию зарубежным коллегам.

На больших объектах мы традиционно проводим работы, связанные с гидравлическими исследованиями, исследованиями грунтов, составов бетонов, решением вопросов безопасности сооружений в разные периоды их создания и  эксплуатации, разрабатываем регламенты и так далее.

В институте ведутся  разработки в области  добавок к бетонам для регулирования их свойств.  Мы активно внедряем в практику самоуплотняющиеся бетоны, что позволяет значительно ускорить сроки строительства и вести работы при низких температурах с соблюдением определенных технологических параметров. Все это востребовано и сегодня с большой эффективностью используется  в разных областях. Для развития этого направления мы также приобретаем и оборудование, и новые средства измерения.

Наша лаборатория по механике грунтов, на оборудование которой тоже затрачено много средств, на сегодняшний день   лучшая в стране. Она хорошо оборудована,  но  главное здесь — люди, высококлассные специалисты.  Это обученный персонал высокого уровня и потенциала, способный работать на сложном современном оборудовании.  В последнее время в институт приходит много молодежи. Ее привлекают существенно улучшившиеся условия труда с точки зрения технических возможностей нового оборудования, интерес к работе на  крупных объектах по всей стране, перспективы  общения с зарубежными коллегами. Мы  много работаем с зарубежными университетами — немецкими, норвежскими, американскими, что тоже является определенным стимулом к развитию. Институт участвует в научном обосновании проектирования и строительства ряда объектов в странах ближнего и дальнего зарубежья.

 — Институт, кроме всего прочего, занимается уникальной работой в области проектирования сооружений на шельфе для добычи нефти и газа.  Какие там особенности?

 — На шельфе мы вместе с норвежскими компаниями готовимся к началу строительства  железобетонных опорных оснований.  Там необходимо использовать марки бетона, которые у нас редко используются в промышленном масштабе, с повышенными требованиями по прочности, морозостойкости, водонепроницаемости. Для нас это не откровение, мы можем делать такие марки бетонов,  здесь необходимо выдержать технологии, обеспечить необходимое качество и произвести большие объемы.  Требуется очень высокое качество всего сооружения в целом, тем более, что оно плавающее. Железобетонная конструкция на плаву поставляется к точке, там она затапливается и уже на нее ставится верхнее строение. Мы участвуем сейчас также и в проектировании строительной части верхнего строения. Это сложный проект с точки зрения самих конструкций и с точки зрения организации работ. В них принимают участие компании из  разных стран, разные генеральные проектировщики отдельных частей конструкции, разные строители, поставщики. Соответственно, мы должны вписываться в этот процесс и в плане организации нашей собственной работы, и в плане преодоления языкового барьера.

— Какие направления дальнейшего развития института можно определить как первостепенные?

— Можно сказать, что основные базовые вопросы  развития решены. Но все равно есть направления, в которых мы ожидаем прорыва. Прежде всего речь идет о  системе управления безопасностью потенциально опасных сооружений,  с которыми мы имеем дело. В этой области мы должны сделать определенные шаги, в том числе вложиться в  набор перспективных  разработок, которые лежат не столько в технической области (хотя и там тоже), сколько в организационной, в том числе необходимо обеспечить системный подход управления безопасностью. Здесь уже есть определенный задел, но потребуется год-два напряженной работы,  в том числе и интеллектуальной, чтобы получить требуемый результат.

Также в ближайшее время мы должны будем сделать модернизацию лаборатории гидравлики с точки зрения ремонта основных фондов, приобретения средств измерения, оборудования.  Гидравлический отдел института сможет достичь современного уровня, чтобы не только успешно работать на нашем внутреннем рынке и конкурировать с зарубежными коллегами, но и попытаться выйти на внешний рынок.
  Довольно большие перспективы у нас в области новых материалов и  технологий — как по  бетону, так и по грунтам, — которые тоже требуют дополнительных вложений.

Одно из направлений нашей деятельности на ближайшее время — это создание мобильных лабораторий для организации технического надзора и строительного контроля. Это вызвано общей для всех областей строительства проблемой — зачастую поверхностным отношением инвесторов и заказчиков к вопросам качества строительно-монтажных работ, особенно в тех случаях, когда имеются большие объемы.  Это еще связано и с новыми схемами управления строительством в целом. Мобильные лаборатории позволят нам быстро разворачиваться на местах наших строек и обеспечивать заказчиков и инвесторов достоверной информацией о том, что там происходит. Это многоплановая работа, но она необходима, чтобы быть уверенными в том,  что   объект соответствует тому проекту, который утвержден и находится в стадии реализации.  Эта деятельность затратна и технически, и организационно. Но  это потребность сегодняшнего дня, и наш  институт  должен реагировать на эти требования времени.  Для оперативного решения проблем на стройках мы открываем там представительства, которые в последние годы создаются «под проект». Представительства института есть сейчас в Москве, Красноярске, на Бурейской ГЭС, в Сосновом Бору (оно занимается проблемами ЛАЭС).

— Есть данные, согласно которым Россия, занимая второе место после Китая по экономическому потенциалу гидроэнергоресурсов, осваивает их не более чем на 20%. С чем это связано, и возможен ли какой-то прорыв?

 — Развитие энергетики в целом и гидроэнергетики в частности, безусловно, напрямую связано с развитием экономики в целом. Будет расти экономика — увеличится и потребление электроэнергии, даже если мы будем ее активно сберегать. Гидроэнергетика — это возобновляемый и очень эффективный источник энергии. Еще в 70-х годах прошлого века в энергетике был сделан упор на использование газа — невозобновляемого источника энергии.

И это до сих пор в силе.  Ориентация на развитие атомной и гидроэнергетики может изменить ситуацию в сторону уменьшения объема использования углеводородов. В генеральной программе развития электроэнергетики в принципе уже предполагается снижение доли потребления  газа и мазута в выработке электроэнергии к 2020 г. Пока это снижение на уровне 1–2% в общем балансе и не носит радикального характера.

Без гидроэнергетики, в силу ее специфики, невозможно организовать надежные энергетические связи по России между Дальним Востоком и  Сибирью, Уралом, центральной частью.  Без создания соответствующих  кластеров (как энергетических, так и промышленно-производственных) невозможно создать единую связь. Это социальная проблема, связанная с развитием страны, с вопросами безопасности, в том числе и энергетической. Если мы хотим, чтобы нами осваивался Дальний Восток, надо развивать там инфраструктуру и энергетику и поставлять энергию в тот же Китай. Сегодня нет надежной связи между Дальним Востоком и Уралом, местами она условна (где-то идет через Казахстан), есть масса разрывов в передающих сетях.  Мы еще должны научиться  эффективно передавать электроэнергию на большие расстояния (3–4 тыс. км), в первую очередь с помощью высоковольтных сетей постоянного тока. Пока для масштабов нашей страны это не станет привычной схемой,  у нас не будет нормальных связей между регионами.

Полная или частичная перепечатка материалов - только разрешения администрации!