1 стр. из 1

Обратим внимание на одно из важнейших достоинств этой статьи. Похоже, что это пример проблемно-рекламной публикации будущего, ломающей стереотип саморекламной публикации. Наш собеседник - Юрий Григорьевич ГЕЛЬЦЕР, президент консорциума предприятий "Гидростройинвест" - не пытается выставить организацию в сладко-розовом свете и открыто говорит о нерешенных проблемах, о дискуссиях, даже сделанных ошибках.

Это верный признак не только твердости организации и уверенности в ее будущем, но и свидетельство постоянного инновационного поиска. Собственно, лишь при этом условии организация может надеяться на успех в постиндустриальную эпоху, которая вслед за мировой экономикой неумолимо наступает и в нашей стране.

РАБОТА ПОД "ЗОЛОТОЙ КЛЮЧИК"

- Консорциум в комплексе, "под ключ", решает задачи по созданию объектов водоочистки: мы обеспечиваем исследования, изыскания, проектные работы, строительство, пусконаладку и сдачу объекта. При необходимости - и эксплуатацию. Главное преимущество такой работы в том, что мы хорошо владеем проблематикой, можем осознавать и системно решать проблемы, которые на отдельных задачах не видны. Но, помимо очевидных плюсов, работа "под ключ" рождает и проблемы. Первая в том, что на протяжении последних 15 лет исследования не финансировались, а строить по проектам 1970 гг. не позволяет совесть. Поэтому наши новые объекты оказываются экспериментальными, и, беря работу "под ключ", мы каждый раз рискуем: с нас требуют конечный результат. Если проектировщик и строитель выступают по отдельности, то за качество технологий отвечает разработчик, тем более что он материально ответствен лишь в пределах стоимости своего контракта.

В частности, при строительстве одного из комплексов очистных сооружений мы столкнулись с ситуацией, когда объект на проектный режим не вышел, и в результате заказчик его не принял. Как утверждает институт, выдавший  нам технологию, это связано с тем, что не была произведена реконструкция ряда объектов предварительной подготовки стоков, строительство которых будет осуществлено в составе второй очереди. Заказчик возражает, что его старые аэротенки работают лучше наших новых. Но при этом объективных цифр нет ни у нас, ни у заказчика. Поэтому сегодня мы ведем аналитическую работу, чтобы установить, допущена ли ошибка в проекте, или заказчик ищет уловки. Таким образом, работа "под ключ" пока дается дороговато.

Вторую проблему поясню на примере. Мы спроектировали крупный объект в Казахстане, его сметная стоимость выходит за 400 млн. долларов.

В конце прошлого года выиграли тендер на строительство первой очереди. Однако тем самым невольно нарушили законодательство: проектируя объект, мы владели инсайдерской информацией, дающей преимущества перед конкурентами. В результате наша победа оспаривается в суде. Конечно, это недоразумение - есть сроки ознакомления с тендерным предложением, к соответствующей документации имеют доступ все. Более того, мы как генпроектировщик и строитель в одном лице несем ответственность в большей степени, чем когда проектированием и строительством занимаются разные компании. Впрочем, думаю, что работе "под ключ" не изменим, а "на ошибках учатся". Думаем, как обходить такие ситуации в дальнейшем.

ТОВАРИЩИ УЧЕНЫЕ...

- Теперь что касается других проблем. Наука начинает подниматься, но молодых ученых пока мало. В основном сохранились пожилые, которые смогут работать еще в течение 5-10 лет, а в дальнейшем возникает вопрос, кто будет двигать науку. Уже сегодня у институтов нет "столбовой дороги" - видения тенденций развития тех или иных направлений. Мы интуитивно понимаем, что приоритетными становятся мембранные технологии, нанотехнологии - и судя по выставкам, это именно так. Более того, подход таков: для России это дорого, поэтому нужно использовать традиционные подходы - песок, уголь и т. п. В результате мы не развиваемся, а мечемся от одного решение к другому, и отставание усугубляется. Не заметно и глубоких теоретических разработок, даже в докторских.

Напротив, характерно стремление создать науку вокруг того, где без нее можно обойтись. Каждый раз, когда мы строим новую станцию, ученые настаивают на проведении исследований: "одинаковой" воды в природе нет, каждый источник требует своего подхода к очистке. Мы спрашиваем: "Перечень загрязнений конечен?" - "Да" - "Хорошо, если так, можно ли сказать, какие технологии очистки соответствуют каждому загрязнению?" - "Можно" - "Тогда создайте нам классификатор загрязнений и технологий решения, - говорим мы. - При наличии такого классификатора, мы возьмем анализ воды, получим технологическую схему очистки. А задача науки - разрабатывать новые технологии".

Классификатор появился, но слишком громоздкий, на практике он оказался бесполезен. Чтобы получить возможность работать с ним, на его основе стали создавать компьютерную методику. Но в ходе разработки программы был выявлен ряд проблем, не решенных с теоретической и методологической точки зрения. Например, оказалось, что недостаточно знать химический состав воды. График уровня некоторых загрязнений, зависящих от деятельности человека, имеет форму синусоиды. Понятно, что ориентироваться надо на пиковые показатели, и даже с запасом. Но нам возразили ученые: есть виды загрязнений, которые для здоровья опасны, и для них такой подход необходим. А другие виды загрязнений фатального значения не имеют, и если страховаться от пикового уровня всех загрязнений, то станции окажутся сверхдорогими. Но в то же время загрязнения могут быть не опасны по отдельности, а в комбинации могут оказаться таковыми…

В общем, решили так. Мы опираемся лишь на подтвержденные наукой факты, иначе классификатор не будет создан никогда. При этом обозначаем нерешенные проблемы и совершенствуем классификатор и методику по мере получения ответов. Вообще, я связываю с классификатором большие надежды, потому что кроме поддержки принятия решений он сможет стать основой технической политики в разработке и производстве оборудования - мы формируем перечень требований к оборудованию (эту базу еще предстоит создать), по мере появления этого оборудования и данных о стоимости сможем быстро высчитывать стоимость работы, избегая досадных ошибок. Так, один заказчик пригласил нас на объект, стоимость которого оценивалась им в 7 млн. Мы согласились, однако оказалось, что один металл обойдется в 15 млн. В итоге объект был "закрыт" в 30 млн., и то, по отзыву экспертов, довольно дешево. Таких феноменальных отклонений по цифрам профессионал допускать не должен, и будь у нас эта методика на момент обсуждения того контракта, она позволила бы уже на стадии анализа воды определить приблизительно ситуацию по цене.

Еще одно из направлений дальнейшего развития классификатора - создание аналогичной методики для проектирования систем очистки сточных вод. Не говоря уже о пользе этих методик для учебных, исследовательских целей…

- А что происходит в проектировании?

- Аналогичная ситуация. Проектировщиков не хватает, а те что остались - "дорогие". В принципе, я согласен, что услуги по разработке проекта и должны стоить дорого. Но к этому уровню цен пока не может привыкнуть заказчик. Во всяком случае, одна из важных задач - стабилизация цен на проектные работы, тем более что в условиях неустоявшейся конкуренции проектировщики сбивают цену, сами не имея возможности зарабатывать достойно. У нас, на основании опыта сотрудничества с проектными организациями, есть много нареканий. Некоторые проекты от субподрядчиков получаем с опозданием, с большими упущениями. Поэтому сегодня я вынужден сформировать собственное проектное бюро, которое будет в состоянии не только разрабатывать проекты, но и контролировать качество и срок выполнения проектных работ субподрядчиками, координировать усилия. Например, в части элементной базы: какое заложено оборудование, конструктивы, ноу-хау. Все это должно быть выяснено на предпроектной стадии.

- Каковы характеристики проекта в Астане?

- Очень интересная задача. Сегодня в центре Астаны есть природное озеро, размерами 3х10 км, в которое долгие годы осуществлялся сброс канализационных вод. Сейчас город, получив статус столицы, растет, и озеро никого не устраивает - экологический фон от него просто невозможный, и поставлена задача его ликвидировать. Финансирование и реализация объекта идут ускоренными темпами, и в принципе работа движется хорошо (не считая судебного процесса).

Недавно для представителей заказчика мы подготовили "круглый стол", где рассказали о ноу-хау, перспективах утилизация сухого остатка, возможностях по обеззараживанию, антикоррозийной защите, применению стек-лопластиковых трубопроводов. Пригласили специалистов и поставщиков, популярно изложили преимущества, чтобы получить согласие на использование этих элементов.

Долго обсуждалось, куда сбрасывать воду. Возле города имеются две реки, но природоохранное министерство Республики не дало согласия на сброс ни в одну из них. Было принято решение провести трубопровод и после очистки слить воду в новое водохранилище. Вокруг предложения была дискуссия, вплоть до предложений перекачать это "канализационное озеро" на новое место, но мы настояли на варианте с очисткой воды до рыбохозяйственного значения. Учитывая перспективы от использования высвобожденных площадей в центре столицы и использования воды как ресурса, проект становится окупаемым.

- Одна из проблем больших городов, и, вероятно, этого проекта - компактная утилизация ила с очистных. Как будет решена эта проблема?

- У нас есть два предложения по утилизации осадка: превращение его в топливные брикеты или в удобрение. Что касается топлива, то ситуация в основном понятна: сухой остаток и производственные отходы смешиваются с остатками горюче-смазочных веществ, прессуется в брикеты - по калорийности это топливо не уступит каменному углю. Правда, есть препятствия: рентабельным проект оказывается при населении города не менее 400 тыс. человек, и, во-вторых, внутри города это топливо не найдет применения, потому что котельные работают на газе. А будет ли обеспечен сбыт топлива в сельской местности, неясно.

Поэтому рассматривается другой вариант - превращение сухого остатка в сельскохозяйственные удобрения. Здесь тоже есть проблема - удаление солей тяжелых металлов. Но один из наших партнеров утверждает, что она решена. Надеемся, что это подтвердится, и оба направления использования сухого остатка окажутся приемлемы.

КОНСОРЦИУМ СТАНЕТ КОНЦЕРНОМ

- Почему вы решили работать в форме консорциума?

- Консорциумы достаточно распространены на Западе, определенные преимущества они дают и здесь. Например, эта форма позволяет нескольким предприятиям работать совместно, не пересекаясь друг с другом в праве на собственность. У нас предпочитают идти другим путем - либо раздавая субподряды, либо создавая холдинги с имущественным контролем над входящими в него организациями.

Культура работы на субподрядах устраивала бы, но пока в стране не отработана процедура тендеров. Тендер хорошо работает в выборе оборудования, но в том, что касается выбора субподрядчика, он неэффективен. Наши субподрядчики работают стабильно, поэтому необходимости менять их нет - консорциум позволяет налаживать отношения и работать постоянно. Но есть одна непреодолимая проблема, уходящая корнями в российский менталитет. Если мы выходим на заказчика с большим потенциалом, то у участников консорциума - а это самостоятельные коммерческие организации - появляется искушение начать бегать к заказчику и из-за спины нашептывать: "Давайте мы - и дешевле, и лучше, но только сами, напрямую"… Бывает, что заказчик "клюет", и форма консорциума пока не всегда себя оправдывает. Поэтому сегодня мы на пути реорганизации, перехода от консорциума к концерну. Форма консорциума будет использоваться в отдельных случаях, она оправдала себя на начальном этапе, когда у нас не было необходимости вести приобретение акций, тратить средства. Мы вложили деньги в другие направления, это помогло нам продвинуться. Но теперь на смену консорциуму должен прийти концерн.

ЗА РУБЕЖОМ

- Что из зарубежного опыта может быть использовано в России, что может Россия принести за рубеж?

- То, что российские компании ушли со многих, особенно арабских, рынков строительных и проектных услуг и не пытаются туда вернуться, является большой ошибкой: мы утрачиваем школу работы за рубежом, и вернуться туда будет тяжело. Ведь нас никто не гнал - мы ушли добровольно… Сами клиенты столкнулись с огромными проблемами - техническая база, оборудование, персонал были ориентированы на СССР. И наш главный конкурент, Китай, заменить работу строителей из России не смог - мы опережаем их в уровне технологий и качества, несмотря на то что Китай кредитует многие объекты.

Но проблема возвращения на зарубежные рынки связана с финансами. Крупные заказы разыгрываются через тендеры, и наши конкуренты из развитых стран привлекают финансовые ресурсы, перебивая контракты - обеспечивая долгосрочные кредиты или схему build-operate-transfer. Ни государство, ни банковская система не готовы обеспечить финансовые гарантии нашей работы. Российские коммерческие банки пока "вещь в себе", проблемы производства их не беспокоят. Готовы дать гарантии под залог московской недвижимости или акции "голубых фишек". Собственно, это диапазон их воззрений. Если бы мы имели такой залог, не нужны были бы и гарантии. Таким образом, возможности есть, но финансовые задачи требуют решения.

Тем не менее за рубежом работать стремимся. К сожалению, это дается непросто, хотя перспективы есть. У нас есть большие наработки в Таджикистане, Бразилии, Аргентине. Контракт в Аргентине стоимостью 537 млн. долларов пока задерживается из-за дефолта, последствия которого их экономика, в отличие от нашей, пока не преодолела. Сейчас разрабатывается инвестиционная схема привлечения средств, в том числе мы тоже работаем с инвесторами. Проект интересен тем, что над задачей мы работаем совместно с аргентинскими специалистами, выявляя наши отставания. Например, в подходах к экологии. Большая часть их страны ниже уровня океана, 8 млн. га земли выведено из оборота. Идея просто вырыть глубокие каналы и спустить воду в море - неприемлема. Слив потребовалось разработать так, чтобы не повредить эндемичные водные растения  и природные лагуны.

Другая проблема в Бразилии: с нами готовы расплатиться сельскохозяйственной продукцией, но мы не готовы обеспечить ее сбыт - российский продовольственный рынок достаточно жестко поделен, и вход в него будет связан с большими затратами.

КОГДА ГОРА ПОЙДЕТ К МАГОМЕТУ

- А давление иностранных компаний на внутренний рынок испытываете?

- Дело в том, что сектор ЖКХ пока не готов работать даже с менее требовательным российским бизнесом. Нет ни законодательной базы, ни профессиональных менеджеров ЖКХ. Не разработаны проекты, бизнес-планы, нет гарантий возвратности инвестиций - например, обязательств администрации по сохранению уровня тарифов. Не упрощены вопросы налогообложения. Зачем, финансируя предприятия ЖКХ из бюджета, снимать обратно в бюджет налог на прибыль, НДС? Поэтому сегодня зарубежные компании появляются постоянно, но так же постоянно уходят. Думаю, что когда предприятия ЖКХ станут готовы к работе с иностранцами, конкурировать придется серьезно.

- А "с чего начать" революцию в ЖКХ?

- Заложить в бюджет деньги на подготовку бизнес-планов, обеспечить бюджетные гарантии. Если денег нет (а профессиональное составление бизнес-плана стоит не менее $25 тыс.), то признать это и открыть дорогу инвестиционному бизнесу - например, пойти по пути концессий. Главное - понять, что не только инвестор должен идти навстречу ЖКХ, но и ЖКХ - навстречу инвестору.

- А существует ли социальная прослойка, которая даст кадры для менеждмента предприятий ЖКХ?

- Даже в удаленном поселке с населением в 1 тыс. человек можно найти профессионалов на удивление достойного уровня. Другой вопрос, готовить менеджерские кадры надо в центре.

- Есть также мнение, что нужна инвентаризация имеющихся фондов…

- Конечно, нужны и инвентаризация, и чертежи, и протоколы…Но все это может утопить реформу ЖКХ в деталях. Если инвестора заинтересовать, все эти вопросы будут решены достаточно быстро во всех субъектах. А с инвентаризациями и прочим реформу можно затянуть на годы, что мы и наблюдаем. Ведь уже сейчас руководители ЖКХ выгодно зарабатывают на "ликвидации аварий".

Нужна им реформа? Очень сомневаюсь. Реформу вообще нельзя доверять тем, кто должен реформировать себя сам - будь то коммунальщики или военные. Сегодня реформа поручена тем, кто должен самореформироваться. Не верьте в шапкозакидательские уверения, что инвесторы стоят в очереди, - не будет очереди, пока нет стратегии и политической воли сломать барьеры.

101000 Москва, Милютинский переулок, 14.
Тел: (095) 925-6853, 921-4637, 925-6558, 925-3862, 925-6639.
Тел./факс: (095) 925-5933, 925-5083, 925-7766
Е-mаil: rak@hsi.com.ru

Полная или частичная перепечатка материалов - только разрешения администрации!