1 стр. из 1

В НПП «Шельф» трудится 15 водолазных специалистов экстра-класса, каждый из них на любом флоте на вес золота. Такая фирма априори вызывает доверие. Достаточно назвать имя В. В. Величко, технического директора фирмы, а в недавнем прошлом командира особого отряда водолазов, принимавшего участие в операции по подъему подводной лодки «Курск».

Поскольку основной профиль предприятия — подводные буровзрывные, строительно-монтажные и иные работы, стоит отметить: по разнообразию, сложности и качеству выполненных заданий «Шельф» впереди конкурентов. Извольте, пример. В порту «Высоцк» под Выборгом, где сооружался крупный нефтяной терминал для компании «Лукойл», водолазы НПП должны были устроить подводную эстакаду, чтобы поставить на нее пролетное сооружение длиной около ста метров для трубопроводов, протянутых к танкерам. Требовалось вычистить дно бухты от ила на глубине 5–8 м, насыпать и идеально выровнять подушку из щебня метровой толщины. А на нее установить (желательно сразу) металлические оболочки диаметром 10,5 м и высотой 5,5–8,5 м. Погрешность отклонения по вертикали не могла превышать 5 см, то есть величины спичечного коробка. Руководил работами заместитель генерального директора контр-адмирал запаса Анатолий Игнатьевич Пивак. Тяжелый, ответственный труд. Но с задачей они справились успешно.

Да и как иначе. Ведь во главе предприятия стоит человек с подводным стажем в четверть века, известный на флоте испытатель, капитан I ранга Владимир Алексеевич Летучий. Его парадный китель вдвое тяжелее от множества наград — советских, российских, иностранных. За отличия по службе, успехи в предпринимательстве, за мирные подвиги, приравненные к боевым. В военном НИИ водолазной техники, где 11 лет набирался опыта и отдавал здоровье офицер Летучий, проводили сложные и опасные эксперименты над животными и людьми. Цель таких опытов — изучение возможностей живого организма в экстремальных условиях и отработка методов и средств спасения. В реестре особых заслуг перед наукой у Владимира Алексеевича пять ДП (длительных глубоководных погружений), два свободных всплытия, 12 тысяч рабочих часов под водой. Это абсолютные рекорды, ведь после двух экспериментальных погружений до 400 м и более инвалидность была обеспечена. Свободное же всплытие означало подъем давления воздухом до 200-метровой глубины за одну(!) минуту и после этого — свободное всплытие. Опыт — поистине «на разрыв аорты», когда правилами предписано погружаться в морскую пучину со скоростью10–20 м/мин. Орден Красного Знамени, два ордена «За службу Родине» II и III степени и ноющее сердце — атрибуты советского «камикадзе», как назвал себя старший офицер-испытатель Летучий, четырежды смотревший в строгое лицо смерти в океане.

Но, видно, есть ангел-хранитель, который не только помог выжить, а и где-то у себя вел учет особых заслуг моряка-подводника. Его флотскую любовь к порядку, аккуратность и деловитость — раз. Крестьянское трудолюбие и основательность — два. Отвагу и готовность рисковать, доставшуюся от предков, запорожских казаков, — три. Открытый и доброжелательный характер, который привлекает друзей и вызывает уважение начальства, — четыре. Остальное — прикладные обстоятельства в виде должности члена комиссии, проверявшей состояние спасательного снаряжения (это широкие связи на всех флотах бывшего СССР); быстрое сокращение финансирования Вооруженных Сил и, как компенсирующая мера, разрешение в армии и на флоте вести коммерческую деятельность (до 1993 г.); выход в отставку в 1990 г. в связи с выслугой лет и желание действовать в то время, когда сослуживцы по привычке еще надеялись на решения сверху.

— Они сидели в кабинетах и посмеивались надо мной, начинающим предпринимателем, не имевшим ни копейки начального капитала и ни одного человека в штате, — рассказывал Владимир Алексеевич. — Я один с печатью в «офисе» — своем бывшем кабинете, любезно предоставленном в безвозмездное пользование родным институтом, воплощал фирму. Да не какой-то кооператив, а «научно-производственное предприятие». Спустя несколько лет, когда институт уже порядком опустел, те же насмешники пришли проситься ко мне на работу. Взял, конечно.

— С чего начинался «Шельф», Владимир Алексеевич?

— Я решил продолжать дело, которым владел. Знакомые офицеры в военном округе, доверяя мне, помогли получить первые заказы на водолазные работы — чистку артезианских скважин и ремонт водозаборов. Институтские водолазы охотно согласились на приработок к зарплате, а начальство НИИ было довольно платой за аренду снаряжения и техники, а потом и за комнату. К счастью, я довольно быстро догадался, что в стране лучше не будет, и при первой возможности начал приобретать собственное оборудование. Мы в ту пору участвовали в строительстве моста через Волгу возле Ульяновска, заработали, по моим тогдашним понятиям, кучу денег, которых хватило на первое оснащение. А главное, на подержанный «ГАЗ-66». Коллеги в погонах пытались отсоветовать: «Алексеич, зачем тебе лишние траты? Арендуй в институте по-прежнему, сколько надо и когда надо». Я их не послушал и вновь оказался прав. В 1993 г. появился приказ министра обороны, запрещающий предпринимательство и обязывающий убрать из военных частей коммерческие структуры. Это была реакция на волну торговых операций в Вооруженных Силах, когда продавали все — от портянок до самолетов. Меня тут же должны были выставить на улицу, лишить работников и техники. Выполнить приказ должен был тогдашний начальник НИИ, а ныне мой заместительА. А. Пивак. Пришлось искать пристанище. Полгода руководил работами с домашнего телефона, а оснащение держал в г. Ломоносове на военном складе. Потом познакомился с управляющим крупным трестом «Инжстрой», который выделил нам помещения в офисе в Сосновой Поляне на базе и привлекал к совместной деятельности. Были у треста заводы ЖБИ, управление механизации, флот. Я пришел к ним с одним портфелем и сидел в одной комнатке. Постепенно занял весь этаж и сделал там ремонт. Знал, что это не мое и придется когда-нибудь отсюда тоже уйти. Но находиться в запущенном помещении не могу. Притом, ко мне ведь посетители приходят. Как их здесь принимать? Трестовские управленцы своих посетителей приводили потом ко мне на экскурсию. Но вскоре трест утратил все имущество и людей. Остались только управленцы, которые сдавали опустевшие помещения в аренду. В отличие от них, я поначалу не имел ничего и постепенно все приобрел.

Сейчас у меня штат опытных и надежных помощников. А в ту пору я был в одном лице директором, бригадиром, снабженцем. Договаривался о работе, вел переговоры с заказчиками, привозил людей, заботился о том, где их поселить, как накормить, где достать автокран, компрессор. Постепенно обросли людьми, оборудованием. Сюда, на ул. Кораблестроителей, перебрались меньше года назад.

— Что сегодня собой представляет НПП «Шельф»?

— Наша структура — головное предприятие, два филиала, совместное российско-украинское СП «Шельф-Украина». Свой парк автомашин, почти 30 единиц, еще больше специального оборудования, база на Волхонском шоссе, там же будем еще строить ангар на 600 кв. м. Уже начали покупать не отечественную подержанную, а импортную новую технику. Акваланги, водолазное оборудование, инструмент, необходимый для водолазных работ, и технику для сухопутных работ, которые начали выполнять в последние годы. Снаряжение производства Англии, Швеции, Германии, США. Ведем строительство подъездных путей, замену изоляции газопроводов. Последняя тема оказалась очень злободневной. Газопроводам по 30 и больше лет, заменять аварийные участки весьма накладно. Дешевле переизолировать, что продлит им жизнь на 15–20 лет. Мы вдобавок работаем с композитными материалами, которые восстанавливают прочностные свойства металла.

За время существования фирмы сделано очень много. Мы участвовали в строительстве и ремонте водозаборов, гидросооружений, плотин, причалов, газо- и нефтепроводов, мостовых опор, кабельных переходов. Сейчас заключаем контракт с киевским «Водоканалом». Вообще нет такой операции в подводном деле, которая нам не знакома. Кстати, появился широкий выбор инструментов. Наши водолазы занимаются подводной сваркой, резкой, бурят, пилят, сверлят, взрывают. Недавно в Приморске на сооружении нефтяного терминала взорвали на глубине 20 м валун объемом 200 кубометров. В Высоцке тоже было много буровзрывных работ. Тяжелые погодные условия и дно, которое надо было освободить от камней и углубить для танкерного флота.

На Украине у нас тоже много работы. Плотина ДнепроГЭСа давно требует ремонта, начинает строиться новый мост через Днепр. Мы нужны и на ремонте атомных электростанций (уже работали в Тверской обл., пос. Удомля). Разнообразные задания требуют универсальных исполнителей. Поэтому композитные материалы мы начали применять еще под водой на сваях в Новороссийске, в Приморске. Поговорил об этом с газовиками, убедил, что такую работу можем выполнить и на газопроводах на суше. Нам дали вначале небольшой участок газопровода. Получилось. Теперь это отдельное направление деятельности фирмы. Возглавляет его главный инженер Н. И. Ткачук, механик по образованию, очень толковый специалист. Методы изоляции и изоляционные материалы — его хобби. Сейчас наши люди трудятся на участке газопровода в Волховском районе. Там болотистая местность, и трубу лучше изолировать зимой. Наш заказчик — «Лентрансгаз». Дел в регионе на годы. Это ведь и Ленинградская, и Псковская, Новгородская, Тверская и Смоленская области. Поэтому сотрудничество с газовиками выходит у нас на первый план.

Еще Владимир Алексеевич рассказывал о ремонте малых плотин, о подводных изысканиях совместно с ведущими НИИ. О лаборатории качества. Об аттестации на международный сертификат качества по рекомендации известной компании «Подводгазэнергосервис».О прошлых работах во Вьетнаме, на Мадагаскаре, в Сирии, Эстонии, Финляндии и намечающихся зарубежных контрактах. О кадровой политике фирмы, где способный человек имеет возможность занять любой руководящий пост (кроме главного, разумеется). О том, что два филиала — только начало развития предприятия. «Шельф», по его замыслу, будет объединять ряд самостоятельных специализированных фирм.

Планы генерального директора особенно реалистичны на фоне дипломов, золотых медалей и призов, полученных компанией за последние годы от российских и международных организаций. Среди них премия «Российский Национальный Олимп» (Москва, 2001), Золотая медаль SPI (Париж, 2002), Лидер Российской экономики (Москва, 2003), орден «Золотой Меркурий» (Москва, 2004), Европейское качество (Оксфорд, Англия, 2004), Золотая награда за технологию и качество (Женева, Швейцария, 2004). Вот так выглядит флагман подводной акванавтики и предпринимательства через 14 лет после рождения. В лице уволенного в запас каперанга Летучего подводный флот понес существенную потерю, но экономика приобрела гораздо больше. Не так ли, товарищи офицеры!

Полная или частичная перепечатка материалов - только разрешения администрации!