1 стр. из 1

Беспрецедентный за последние 15 лет рост внешнеполитической и экономической активности России в регионе Ближнего Востока и Северной Африки, динамизм экономико­интеграционных процессов в странах региона и осознание российским предпринимательским сообществом проблемы узости отечественного внутреннего рынка приводят к необходимому выводу о том, что в ближайшей временной перспективе (24 года) объем внешнеэкономического сотрудничества РФ со странами Ближнего Востока и Северной Африки неизбежно возрастет количественно и приобретет новые измерения. Ни один другой регион мира за последнее время не удостоился столь пристального внимания со стороны высшего руководства России.

Каждый из официальных визитов либо немедленно, либо с небольшим временным лагом завершался достижением вполне конкретных и весьма значимых результатов: списанием задолженности, подписанием крупных соглашений в области нефте­ и газодобычи, строительством газопроводов, сборочных автомобильных производств, атомных и космических центров и т.п. В целом, однако, товарооборот между РФ и странами арабского региона пока еще крайне низок, а импорт из стран этого региона остается на минимальном уровне. Объем российского товарооборота со странами Ближнего Востока и Северной Африки в 2004г. не превышал $2,5млрд., включая поставки военной техники на сумму $500 млн. Основной товаропоток из России, структура которого зачастую определяется межгосударственными соглашениями, составляют зерно, изделия из стали, металлическая проволока, продукты деревообработки и бумага. Для сравнения, объем торговли между Россией и ближайшими соседями арабских стран — Израилем и Турцией в 2004г. составил $1,31,4 млрд. (без учета импорта нефти) и около $8 млрд. соответственно.

Тем не менее, на сегодняшний день складывается ощущение российского «предпрорыва» на ближневосточном направлении. Такой давно ожидаемый и благоприятный для РФ поворот в отношениях с этим регионом, несомненно, приведет к появлению новых бизнес­реалий.

Отличительной особенностью складывающейся на сегодняшний день ситуации, однако, является то, что понимание выгод грядущего сотрудничества более ощущается на уровне отечественного политического руководства, а не бизнеса. Политическое лоббирование со стороны верхних эшелонов власти страны уже привело к заключению ряда достаточно крупных контрактов в Саудовской Аравии, Сирии, Египте, Алжире и Израиле, которые сосредоточены в традиционно сильных российских отраслях — нефтяной, газовой, гидротехнической и авиастроении. Между тем потенциал и потребности как отечественных производителей, так и их ближневосточных партнеров далеко не исчерпываются перечисленными областями.

Попытки практически всех стран региона справиться с социально­экономическими проблемами (зависимость от нефтяных ­доходов, опасение истощения запасов нефти, переизбыток ликвидности в странах Залива, решение проблем безработицы и перенаселения и пр.) в понимании руководства этих стран связаны с необходимостью диверсификации и развитием технологически ориентированных секторов национальных экономик.

Достижение этих целей, однако, сдерживается целым комплексом объективных и субъективных причин и факторов, из которых одними из важнейших являются отсутствие необходимых трудовых ресурсов или квалифицированных местных кадров. Преодоление данного препятствия видится руководству этих стран в привлечении зарубежных компаний для работы на свою территорию и в создании совместных предприятий.

При неоднократно отмеченном сходстве происходящих в России и странах региона структурно­трансформационных процессов следует признать, что в деле перехода на новые принципы функционирования экономики и бизнеса по отдельным аспектам Россия продвинулась намного дальше (прежде всего в области осуществления приватизации и адаптации государственных институтов к работе в условиях рынка).

В других сферах, например таких, как рынок капитала, организация внешней торговли, развертывание инфраструктуры поддерж­ки бизнеса, создание свободных экономических зон и региональная интеграция, наоборот, страны Ближнего Востока и Северной Африки смогли опередить РФ. Разумеется, проводя любые аналогии, не следует забывать о различиях социально­экономического, политического и административного характера между РФ и странами региона, а также между самими ближневосточными государствами.

Идея взаимной дополняемости и совме­стного преодоления отставания от развитых стран, отвечающая интересам развития и РФ, и стран региона, таким образом, представляет собой новую основу для строительства отношений при переходе на следующий виток сотрудничества.

Со своей стороны РФ уже подала государствам Ближнего Востока и Северной Африки достаточно сигналов о своей готовности перейти к проведению более гибкой и прагматичной политики экономического сотрудничества, свободной от советского наследия, которые не остались незамеченными. В общем контексте происходящих и намечающихся контактов звучащие обвинения в возврате к имперской модели отношений между более развитым Севером (Россией) и играющим на противоречиях холодной войны Югом (арабскими странами) поэтому не кажутся обоснованными.

Пресловутая сделка по продаже ракет Сирии на самом деле — лишь одно из звеньев современного прагматичного подхода, который демонстрирует сегодня Россия во взаимоотношениях со старыми/новыми союзниками.

Параллельно с подписанием контракта на поставку ракет, списание в мае с.г. практически безнадежной сирийской задолженности в $10 млрд. перед РФ дало возможность конвертировать часть оставшегося долга в весьма перспективные проекты в Сирийской арабской республике, не говоря уже о получении частными российскими компаниями достаточно привлекательных земельных участков на сирийском побережье Средиземного моря под строительство туристических объектов.

Реальная проблема, острота которой пока еще не проявилась в полном объеме, будет заключаться в качестве российского выхода на открывающийся рынок Ближнего Востока и Северной Африки.

Отечественный бизнес вообще и, в частности при своем появлении на новой региональной площадке, представлен либо крупными, близкими к государству структурами, либо небольшими предпринимательскими инициативами. Полноценное же сотрудничество должно подразумевать весомое присутствие всех секторов бизнеса на рынке, прежде всего — среднего, составляющего основной объем любой рыночной экономики. К сожалению, здесь, по всей видимости, наши бизнес­позиции в регионе будут прямо зависеть от решимости и самостоятельности основной массы российских предпринимателей. Отсутствие развитой и многообразной системы государственной поддержки экспорта и расширения частного бизнеса наверняка будет главным сдерживающим фактором активного выхода на рынки стран региона. Кроме того, серьезной проблемой является эмбриональное состояние системы межбанковских соглашений и расчетов между РФ и странами региона.

Вероятно, наиболее предпочтительным и перспективным с точки зрения ­установления прочных и взаимовыгодных отношений между российским бизнесом и его ближневосточными партнерами, если говорить о реальном закреплении на новом рынке, является технологическое сотрудничество.

Во­первых, потому, что ресурсного обеспечения региона недостаточно для строительства здесь полноценных интегрированных национальных экономик. Во­вторых, традиционные области сотрудниче­ства— нефтегазовая, вооружения, энергетика, металлургия, в которых Россия еще со времен Советского Союза имеет достаточно прочные позиции — капиталоемки, высококонкурентны, а некоторые близки к насыщению.

Далее, в шкале приоритетов большинства стран региона вопросы дальнейшего технологического развития (страны Залива) или преодоления технологического отставания (Египет, Ливия, Тунис, Сирия, Иордания) занимают одно из первейших мест. И, наконец, предложение на рынок передовых технологических решений и овеществленных разработок укрепляет позиции собственного технологического сектора. В этой области у отечественных компаний уже есть вполне очевидные достижения: контракты в области нефтехимии, сотовой связи, программных продуктов, электроники, информационных технологий.

Продвижение отечественных технологических решений и разработок, наверное, могло бы оказаться значительно более эффективным, если бы технологические компании взяли на вооружение опыт крупных российских фирм, занимающихся параллельно с продажами и реализацией проектов в регионе подготовкой специалистов.

Именно в этом сегодня нуждается большинство стран Ближнего Востока и Северной Африки. Более того, при выполнении достаточно масштабных проектов, в частности нефтегазовых, подготовка местных специалистов составляет одно из условий договоренностей между участниками, как это было, например, в Ираке.

Другим примером востребованности подготовленных при помощи российских специалистов местных кадров является создание первого в регионе Ближнего Востока и Северной Африки «Русского университета» в пригороде Каира, Бадре, который в октябре текущего года впервые примет на обучение около 400 египетских студентов. Примечательно, что это учебное заведение является абсолютно частным, созданным за счет инициативы и средств египтян­выпускников советских вузов.

В любом случае для успешной работы на местных рынках стран региона средним отечественным компаниям необходимо делать ставку не столько на продажу готовых решений, сколько на расширение своего физического присутствия на местных рынках. Наши ближневосточные партнеры значительно больше заинтересованы в развитии собственной ресурсной базы, чем в простом товарообмене.

Именно поэтому для компаний, желающих разместить разработку и производство в этих странах, предусмотрена целая система льгот и преференций. Сюда входят и свободные зоны (практически во всех странах региона), и значительное облегчение налогового бремени на достаточно длительный период времени, и облегчение доступа к инфраструктуре и финансовым ресурсам.

Нельзя сбрасывать со счетов и такой фактор, как наличие мощной когорты лиц, симпатизирующих России либо благодаря семейным связям, либо полученному образованию. По некоторым данным, общее число таких лиц в странах Ближнего Востока и Северной Африки сегодня составляет около 100 тыс. человек. В сочетании со все возрастающей численностью российской диаспоры потенциал этой прослойки кажется чрезвычайно перспективным.

Между наличием многочисленной русскоязычной колонии в ОАЭ, например, насчитывающей около 15 тыс. человек, и ­объемом российского бизнеса в этой самой либеральной экономике региона существует прямая и явная взаимосвязь. Только в 2004г. около 300 русских частных инвесторов ­вложили в различные проекты недвижимости в Эмиратах около $200 млн.

По всей вероятности, отечественный бизнес не останется безучастным к попыткам высшего руководства страны проложить более широкую дорогу на новые рынки стран Ближнего Востока и Северной Африки. Для средних российских технологически­ориентированных компаний здесь могут открыться те возможности для роста и расширения, которые недоступны или совсем закрыты на рынках развитых стран. Замедлившийся в последнее время рост отечественного бизнеса вполне может возобновиться, если ему удастся перевести в русло практических дел уникальное совпадение целей и задач, стоящих как перед российской экономикой и бизнесом, так и перед экономиками и бизнесом стран ближневосточного региона.

Полная или частичная перепечатка материалов - только разрешения администрации!