1 стр. из 1

Корни массового воровства леса находятся в «субстрате», образовавшемся вследствие низкого качества законов, принятых Государственной думой.

Почему наш лес воруют? Каковы причины этого безобразия? Их много. Ну, к примеру: нищета населения, безработица, отобранное у лесной охраны право на реальное использование огнестрельного оружия, высокий уровень коррумпированности работников государственных структур, имеющее место изъятие государством у лесхозов 100% выручки от аукционных продаж леса на корню, отрицательное отношение многих органов власти на местах к лесным аукционам, очевидная заинтересованность своих и иностранных фирм в приобретении более дешевой, украденной у государства древесины, наличие у воров высокопроизводительных лесосечных машин. И так далее. И тому подобное.

Названные причины воровства леса — реальны. В своей совокупности они являют собой сложный конгломерат причинно-следственных связей. По моему мнению, чтобы распутать этот клубок, необходимо найти главную причину и уж затем браться за остальные. Предполагать наличие именно такой главной причины позволяет следующее обстоятельство. Это — присутствие в местах лишения свободы сотен тысяч людей, осужденных отнюдь не за кражу леса, а за воровство всевозможных иных видов имущества разных форм собственности. Логично спросить: почему лес оказался в таком исключительном положении? Ответ на этот вопрос удалось найти в ниженазванных законах РФ, принятых Государственной думой.

В ст. 19 Лесного кодекса (1997 г.) сказано четко: все леса страны являются федеральной собственностью. Запомним этот архиважный пункт закона.

В Уголовном кодексе РФ (1996 г.), в гл. 21 читаем о том, что есть преступления против собственности. В разных статьях этой главы, в частности, сказано:
 В ст. 158. Кража есть тайное хищение чужого имущества, совершенное одним лицом или группой лиц. Далее там же разъяснен смысл слова «хищение». Это — безвозвратное изъятие чужого имущества с корыстной целью в пользу свою или других лиц, причинившее ущерб собственнику или иному владельцу. Наказывается лишением свободы на срок до 10 лет.
 ст. 161. Грабеж — открытое хищение чужого имущества, совершенное с применением насилия или без такового. Наказание — до 12 лет.
 В ст. 162. Разбой — нападение с целью хищения чужого имущества с использованием насилия, опасного для жизни и здоровья людей. Наказание — до 12 лет.
Учитывая вышесказанное, казалось бы, не должно возникать вопросов о том, что есть воровство леса и как оно должно наказываться. Более того, в официальных комментариях (1997 г.) к Уголовному кодексу РФ, коими призваны руководствоваться правоохранительные структуры, недвусмысленно сказано:
 «Право собственности — это вещное право» на имущество в виде предметов материального мира, имеющих натуральные физические параметры (стр. 326-327).
 Все виды преступлений, связанных с хищениями собственности, есть посягательство на сам общественный базис Российского государства (стр. 8).
 Со ссылкой на Конституцию РФ (ст. 8, п. 2) и на Гражданский кодекс РФ (ст. 213, 214 и 215) в комментариях (стр. 8 и 325) четко сказано о том, что разные формы собственности (т. е. федеральная, субъектов Федерации, муниципальных образований, частных и юридических лиц) подлежат одинаковой охране с позиции уголовно-нормативного законодательства.
 
Леса России — федеральная собственность, и они, конечно, являются предметом материального мира. Соответственно, защита лесов от воровства должна быть обеспечена в соответствии со ст. 158, 161 и 162 Уголовного кодекса России. Казалось бы, все ясно. Однако эту «ясность» тут же перечеркнули другие статьи вышеназванных и иных основополагающих документов, выступающих уже в виде «индульгенции» для лесных воров.

Так, вместо привлечения лесных воров к уголовной ответственности, ст. 85 Лесного кодекса подменяет эту ответственность более чем странным требованием «возмещения потерь» в порядке, определяемом Правительством РФ. Находим этот «порядок» в постановлении Правительства РФ №388 от 21.05.01 г. Выглядит он в виде такс. В соответствии с ними виновный наказывается двояко: (а) по п. 3 — за «незаконную порубку…» — взысканием 50-кратной стоимости древесины, исчисленной по ставкам лесных податей, и (б) по п. 6 — за «незаконное присвоение (хищение) древесины, срубленных с корня деревьев» — взысканием «25-кратной стоимости присвоенной (похищенной) древесины, исчисленной по ставкам лесных податей».

Чтобы сделать вышесказанное общепонятным, поясню его на примере Ленинградской области. Здесь лесных воров наказывают штрафом, при средней его величине около 350 руб. за 1 кубометр. И все это — при средней же величине попенных цен в соседней Финляндии, например, на древесину сосны — от 14 евро за 1 кубометр балансов и до 46 евро за 1 кубометр пиловочных бревен*. Вот и взвесьте весомость вышеназванного наказания, да еще учтите, что воров ловят не каждый раз.

Внес свою лепту в указанную «индульгенцию» и Кодекс РФ об административных правонарушениях (2001 г.). В его ст. 8.28 читаем: «Незаконная рубка… деревьев… влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от 10 до 15 МРОТов». Тяжесть этого наказания можно сделать более понятной, если умножить ее на 100 руб., что соответствует величине 1 МРОТа, используемой теперь при оформлении различных штрафов**.
Самое же удивительное удалось обнаружить в самом Уголовном кодексе РФ. Вопреки сказанному в гл. 21 («Преступления против собственности») читаем в его ст. 260: «Незаконная порубка… деревьев… наказывается штрафом в размере от 50 до 100 МРОТ»… Лишь при отягчающих обстоятельствах статья грозит виновным лишением свободы на срок до двух лет.

Процитированные тексты как бы говорят правоохранительным органам о том, что воровство леса — это вовсе и не воровство, а некое нарушение правил, что-то вроде превышения скорости на дороге.

Пренебрежительное отношение к лесу как к федеральной собственности можно увидеть и в постановлениях Правительства РФ — от 24.03.98 г. №345 («Положение об аренде участков лесного фонда», п. 29) и от 1.06.98 г. №551 («Правила отпуска леса на корню…», п. 69-в). Оба документа фактически разрешили то, что в других странах может вызвать лишь недоумение, а именно: бесплатно (sic!) изымать древесину, имеющую вполне реальную и даже высокую рыночную цену, из лесов, еще не достигших официального возраста спелости.

Реализация на практике вышеназванных и иных директивных документов вызывает, в частности, следующее:
 «Замораживание» и даже падение объемов платного главного пользования лесом в результате его подмены бесплатным «промежуточным».
 Снижение запасов древесины и реальной ценности древостоев на площадях, предназначаемых для проведения рубок платного главного пользования лесом.
 Сдерживание роста объемов высоковыгодных для государства продаж леса на корню на открытых аукционах (где он попадает в руки тех, кто умеет работать лучше и может больше за него заплатить) при одновременном широком распространении «сдачи» лесов в «псевдоаренду», убыточную для государства.
 Почти повсеместное превращение традиционных рубок ухода за лесом в хищнические «рубки дохода».
 
Взятые в совокупности упомянутые законы и нормативные документы по сути дела вывели хищение леса из-под юрисдикции 21-ой главы УК РФ, что и предопределило неадекватное отношение к этому виду воровства со стороны всех, кого оно касается. В итоге, например, в Ленинградской области, по данным отдела защиты и охраны леса ГУПР, из выявленных в 2002 г. 617 случаев самовольной рубки (хищения) леса суды приняли к производству только 420 дел и вынесли лишь 35 обвинительных заключений.

Естествен вопрос: что является скрытой причиной всего этого?

Предположительный ответ можно найти в упоминавшейся книге — «Комментарии к УК РФ» (1997 г.). В ней, вопреки сказанному на стр. 8, 325, 326, 327 и др. о сути и значении преступлений против собственности, там же, на стр. 327 и 328, излагается более чем странная мысль о том, что цена похищенного, необходимая, как можно понять, для определения меры наказания, должна устанавливаться (sic!) не на рынках сбыта, а по количеству «…общественно необходимого труда, наделяющего его (похищенное) сущностным экономическим свойством меновой стоимости…» И еще: предметами хищения могут быть вещи, аккумулировавшие в себе «овеществленный или живой труд» и в силу этого обладающие стоимостью.

С позиции здравого смысла вышесказанное является рецидивом подмены реальных рыночных цен на предметы материального мира и самой рыночной экономики заумными словосочетаниями, почерпнутыми из «Капитала» К. Маркса. С их помощью, как мы видим, можно даже доказать (было бы желание!), что лес на корню — это не материальный объект и не имущество, имеющее рыночную цену в виде десятков долларов США за 1 кубометр, а нечто виртуальное, к чему само слово «воровство» вообще не имеет отношения.

В заключение приходится с огорчением констатировать, что корни массового воровства леса находятся в «субстрате», образовавшемся вследствие низкого качества законов, принятых Государственной думой. Несовершенство имеющих отношение к лесу законов таит в себе опасность не только для лесного сектора экономики, но и для страны в целом.

На предстоящих выборах в Государственную думу каждый, кто имеет отношение к лесным проблемам и заинтересован в том, чтобы леса России оставались вечным источником сырья и множества других благ, именно каждый должен семь раз подумать, прежде чем поддержать ту или иную партию или персону из числа заявивших о своем желании быть нашим законодателем. То, как ведет себя человек в лесу и как он относится к воссозданию правильного и высокодоходного лесного хозяйства страны, часто позволяет узнать о нем больше, чем сообщают его ходатаи и анкеты.

Полная или частичная перепечатка материалов - только разрешения администрации!