1 стр. из 1

— Борис Александрович, ваш институт — один из старейших архитектурных институтов Северной столицы и России в целом. Расскажите, пожалуйста, об истории ГИПРОНИИ. — Действительно, наш институт был создан в 1946 г., сразу после Великой Отечественной войны. Тогда страна возрождалась буквально из пепла, восстанавливались ее исторические и архитектурные памятники. Также необходимо было ускоренными темпами развивать науку, в том числе ее материальную базу. Поэтому для строительства зданий и сооружений научного назначения была создана разветвленная сеть проектных организаций. И наш институт сыграл весомую роль в этом важном деле. — Какие объекты были спроектированы сотрудниками тогда еще Ленинградского отделения ГИПРОНИИ РАН? — На перечисление всех значимых объектов, над которыми трудились наши специалисты, ушло бы очень много времени. Поэтому назову лишь объекты и работы, известные всем петербуржцам. Это и восстановление астрономической обсерватории в Пулково, и восстановление комплекса зданий пушкинского Царскосельского лицея, и возрождение архитектурного облика старейшего академического здания России — Кунсткамеры, и реставрация купола Казанского собора, и восстановление Санкт-Петербургского Ботанического сада, и строительство ряда уникальных зданий Академии наук, в том числе крупного комплекса Физико-технического института им. А. Ф. Иоффе, Института ядерной физики, Института цитологии, Института леса и проч. Мы активно занимались теорией современного зодчества, изучали градостроительные функции комплексов НИИ, проектировали институты и лаборатории для АН СССР в большинстве крупных городов и научных центров России (в том числе мы впервые создали типовой проект Химического научно-исследовательского корпуса). Наши разработки воплощены во всех бывших советских республиках — от Прибалтики до Средней Азии. Опыт специалистов СПбО ГИПРОНИИ РАН по сей день активно используется нашими коллегами в странах СНГ. Несмотря на все перипетии нового времени, мы полностью сохранили свой творческий и научный потенциал и сегодня продолжаем активно решать комплексные задачи по проектированию важнейших объектов. Кроме того, ГИПРОНИИ остается практически единственным архитектурным институтом, работающим для нужд РАН. — Какие же насущные проблемы вы решаете в настоящее время? — Опыт работы для РАН позволяет нам проектировать весь спектр жилых, гражданских и научных сооружений — от детских садов до института ядерной физики. А заказчики воспринимают имя ГИПРОНИИ как залог надежности в осуществлении самых масштабных архитектурных решений. Сегодня мы заканчиваем работу по проектированию уникального радиоастрономического комплекса «Квазар» КВО (координатно-временного обеспечения). Эта глобальная система предназначена для осуществления космической и морской навигации. Уже построены и введены в эксплуатацию два объекта: в пос. Светлом Приозерского района Ленинградской области и в станице Зеленчукской на Северном Кавказе. Сейчас мы заканчиваем подготовку проектной документации для третьего объекта, который будет сооружен в урочище Бодары Иркутской области. Я говорил, что после войны специалисты нашего института под руководством А. Б. Каплана-Ингеля осуществили проект реконструкции Кунсткамеры. В последнее время мы занимаемся проблемой реставрации этого уникального здания. Параллельно мы выполнили проект реконструкции Пулковской обсерватории, которая также является нашим «детищем». Не так давно, к 200-летию А. С. Пушкина, на Стрелке Васильевского острова мы построили новое фондохранилище Института русской литературы (Пушкинский дом). Сейчас по заказу РАН, а именно — академика Ж. И. Алферова, ГИПРОНИИ ведет проектирование гермозоны, специальной лаборатории по выращиванию кристаллов для нужд микроэлектроники. Также для академика Жореса Алферова мы проектируем вторую очередь его научно-образовательного центра в районе станции метро «Политехническая». Необходимо отметить, что мы выполняем проекты научных сооружений не только по заказу РАН. Так, недавно для ВСЕГЕИ мы осуществили разработку уникальной лаборатории с чистыми помещениями по исследованию минералов на изотопном уровне. И сейчас уже начинается строительство этого сооружения. — Действительно, такой размах впечатляет. В этом, несомненно, заслуга всего коллектива ГИПРОНИИ? — Да. Даже в самые тяжелые для проектных организаций годы мы сумели сохранить костяк института. Сегодня в наших рядах трудится почти 60 человек. Все это архитекторы и инженеры высшей квалификации. Среди них — директор института, инженер-конструктор И. А. Калинин, конструктор Д. М. Вебер, архитекторы Ю. Меркурьев, В. Ф. Ершов и другие специалисты. В состав нашего института входят архитектурно-планировочная мастерская и инженерные отделы по всем направлениям и видам работ. — Вы обмолвились о том, что способны выполнять проекты жилых зданий. Был ли у ГИПРОНИИ такой опыт в последнее время? — Конечно, мы стараемся максимально использовать свой творческий потенциал, и строительство жилых домов остается в сфере наших интересов. Недавно мы осуществили реконструкцию четырех домов на углу Тамбовской и Прилукской улиц. Сейчас по нашему проекту начинается строительство 16-этажного 320-квартирного дома на углу Варшавской и Бассейной. Мы также разработали проект большого жилого дома, который вскоре вырастет на Варшавской улице (в створы улице Победы). — Наш журнал уделяет много внимания предстоящему юбилею Санкт-Петербурга. Работы для строителей непочатый край. То же (может быть, даже в большей степени) касается архитекторов. Мы хотим, чтобы к 300-летию Северная столица засверкала во всем своем великолепии. Какой вклад собирается внести ГИПРОНИИ в дело подготовки к празднику? — Мы выиграли важнейший тендер, организованный Управлением делами президента, и разрабатываем проект комплексной реконструкции и реставрации Константиновского дворца в Стрельне с воссозданием исторической среды и садово-паркового ансамбля. Работа предстоит колоссальная и необычайно интересная. Сейчас мы заканчиваем технико-экономическое обоснование. Кстати, ЮНЕСКО внесло Стрельнинский дворец в свой реестр памятников архитектуры мирового значения. В разные времена это здание принадлежало великому князю Константину Павловичу, сыну Павла I и брату Александра I; Константину Николаевичу Романову. Во дворце разместится музей, посвященный бывшим сановным владельцам и истории Стрельны в целом. Первоочередные работы по воссозданию фасадов и интерьеров дворца, а также регулярных верхнего и нижнего парков планируется завершить как раз к 300-летию нашего города. — В какой степени будут учтены исторические чертежи при реконструкции и реставрации дворца? — К сожалению, судьбу дворца не назовешь завидной. Он многократно реконструировался на протяжении своей почти 300-летней истории. Начав строительство, Петр I скоро изменил приоритеты и основные силы бросил на создание летней резиденции в Петергофе. Стрельнинский дворец стоял заброшенным до конца XVIII в., пока его не передали великому князю Константину Павловичу. Вскоре он снова опустел почти на сто лет, пока его новым владельцем не стал Константин Николаевич Романов. После революции дворец был разграблен. Затем принадлежал Арктическому училищу. Во время войны его постигла участь многих ленинградских памятников архитектуры — он был разрушен. Уже в наше время, десять лет назад, там случился пожар. Только в прошлом году, попав под юрисдикцию Управления делами президента, дворец вновь получил центральное отопление. Сейчас наша задача — восстановить исторический облик дворца строго в соответствии с историческим материалом. Эту работу мы проведем вместе с КГИОП. — Есть ли еще проекты, которые ваш институт мечтает воплотить к 300-летию города? — Безусловно. Мы разработали интереснейший проект. Не все знают, что первым научным и учебным учреждением России и Санкт-Петербурга была небольшая химическая лаборатория Михаила Ломоносова на Васильевском острове (между 1-й и 2-й линиями). Сначала возникла идея полностью воссоздать старое сооружение. Сейчас мы хотим сделать оригинальный мемориальный памятник исчезнувшему зданию. Уже получено согласование КГА, главного художника города и заключение Комитета по культуре. Кроме того, рядом, в двух заброшенных флигелях, принадлежащих Академии наук, мы хотим устроить филиал музея Ломоносова и мозаичную мастерскую. Хотелось бы, пользуясь случаем, пригласить строителей и инвесторов присоединиться к нашему проекту. — Ваш институт выполняет работы по комплексному проектированию объектов. Многие небольшие архитектурные мастерские часто не имеют инженерных структур. Приходите ли вы на помощь своим коллегам из других бюро и позволяете ли сотрудникам ГИПРОНИИ заниматься творчеством вне стен института? — Да, у нас существует практика «параллельных проектов». К тому же мы ни в коем случае не покушаемся на свободу творчества, столь важную для мастера. Кстати, наш институт и я лично как независимый архитектор тесно сотрудничаем с мастерской «Витрувий и сыновья». Это молодые одаренные архитекторы. Недавно мы совместно разработали проект жилого дома на Крестовском острове (напротив станции метро) и сейчас делаем проектное предложение по комплексной застройке Леонтьевского мыса. — Традиционно мы спрашиваем наших собеседников о творческих планах… — Жизнь показала, что мы остались мобильной, быстро реагирующей на все новшества и веяния времени структурой. Таковыми будем оставаться и впредь, передавая свой жизненный и творческий опыт молодым архитекторам и инженерам. ГИПРОНИИ СПбНЦ Российской Академии Наук 190000 Россия, Санкт-Петербург, ул. Б. Морская, 49 Тел. (812) 315-5202 Факс (812) 311-8884

Полная или частичная перепечатка материалов - только разрешения администрации!