1 стр. из 1

Хотелось бы разобраться: почему сфера отечественного машиностроения, создающая нефтегазовое оборудование, находится сейчас в таком, без преувеличения, кошмарном состоянии? Более того, не просматриваются реальные перспективы изменения этой ситуации.

Давайте посмотрим. Я не пытаюсь проследить причинно-следственную связь, но, тем не менее, в первой половине 90-х гг. прошлого века, когда начались демократические преобразования в нашей стране, именно в этот период у нас произошло резкое падение производства нефтегазового оборудования. Я не буду говорить о макроэкономических проблемах, о том, что произошло с машиностроением вообще, я буду говорить только о конкретной подотрасли нефтегазового машиностроения. И одновременно с количественным спадом производства резко снизились показатели его конкурентоспособности. Что имеем в результате: наши нефтегазомашиностроители потеряли уже привычные рынки сбыта — Ближний Восток, Сирию, Ливию, Ирак, Иран, Вьетнам, Китай. Более того, не стало и совсем привычных — государства СНГ уже не закупают российское оборудование. Что же случилось?

Давайте попробуем разобраться, насколько обратима эта ситуация, да и нужно ли ее вообще менять? Ведь сейчас уже есть горячие головы, считающие, что при наличии такого мощнейшего энергетического потенциала можно обойтись без собственного машиностроения. Находятся такие наивные люди, облеченные, к сожалению, властью, которые говорят, что можно купить конкурентоспособное оборудование за рубежом, тем более что сегодня нефтяники и газовики в состоянии платить за качество большие деньги.

Что такое конкурентоспособность? Это понятие включает в себя качество, цену, сервис, затраты на эксплуатацию, бренд (я подразумеваю здесь авторитет фирмы, традиционные связи, рекламу) и еще кое-что. Где сегодня среди этих показателей Россия выигрывает? Только по цене — по всему остальному проигрывает.

В чем причины того, что конкурентоспособность нашего оборудования находится сегодня не на должном уровне? Кто в этом виноват?

Первое. Однозначно — виновато государство. Виновато в том, что — намеренно или в силу недостатка грамотности — не был создан необходимый пакет законов, который регулировал бы сферу налогообложения, сферу (простите за тавтологию) технического регулирования. Нефтяники сегодня финансово не заинтересованы в том, чтобы поднимать отечественный машиностроительный комплекс.

Посмотрим, что происходит сегодня в США, во Франции. Та доля прибыли нефтяников и газовиков, которая идет на воспроизводство, на повышение технологического уровня предприятий и вкладывается в машиностроение, эта часть прибыли там подлежит льготному налогообложению. И нефтяники, и газовики, наши коллеги за рубежом охотно вкладывают эти деньги. Я уже десять лет бьюсь над тем, чтобы аналогичный закон был принят у нас. Я докладывал об этой проблеме на всех уровнях Государственной Думы, на правительственной экспертной комиссии. Вы знаете, я не слышал при этом ни одного возражения. Все соглашались и — все ушло, как вода в песок.

Второе. Закон о техническом регулировании. Напомню, он был принят в 2003 г. Закон, который, с точки зрения его создателей, должен был стать мощным инструментом, мощным рычагом экономических преобразований в нашей стране. И что получилось? Каков рычаг — таковы и преобразования. Прошло уже три с половиной года. Не создан ни один технический регламент. Страна сегодня живет без технических законов. ГОСТы отменены, правила сертификации отменены, допустимость ГОСТа имеет, что называется, остаточный характер, нового ничего не создано. Более того, я, как специалист в этой области, берусь утверждать, что положительной перспективы в этой части не просматривается. В стране, по сути, отсутствует государственная промышленная политика. И это абсолютно не волнует наши властные структуры.

Одно ли государство виновато в сложившемся положении дел? Не только. Виноваты и сами машиностроители. Рассмотрим конкретную ситуацию. Когда идут тендеры, то автоматически отсекаются те предприятия, которые не прошли процедуру сертификации систем менеджмента качества. Но предприятия стали умными. Очень многие из них сейчас сертифицированы по ГОСТ Р ISO 9000, причем надо сказать, они заранее заложили на это средства в свои бюджеты, и сертификацию им провели не наши структуры, а авторитетные иностранные фирмы.

И эти предприятия с, казалось бы, «железобетонными» документами принимают участие в тендерах. Но при этом есть такая система «Ахиллес», ее совместно изобрели англичане и норвежцы, это своего рода фильтр, который пропускает одни и не пропускает другие предприятия при их рассмотрении в качестве перспективных участников тендера. Так вот четыре месяца назад 200 российских предприятий были подвергнуты анализу по этой системе. Среди них было много предприятий, которые уже имеют сертификаты Американского нефтяного института, тех же систем менеджмента качества по ISO. В итоге испытание «Ахиллесом» из 200 фирм выдержали всего 12. А реально допущено к участию в тендерах только одно!

О чем это говорит? О том, что руководители предприятий очень часто относятся к этой процедуре формально. И это не только российская специфика. Например, англичане жалуются — 50% предприятий, которые прошли сертификацию системы менеджмента качества в Великобритании, относятся к этому формально, и никаких улучшений нет. И этот опыт, в его худшем варианте, перенимают сейчас в нашей стране.

Что еще мешает нам? Громадное количество фальсификата находится сейчас на рынке. Я вам приведу такой пример: если взять рынок арматуры самого разного назначения, то эксперты установили, что фальсифицировано до 60% объема продукции, обращающейся на рынке. Это означает, что буквально из металлолома извлекают вышедшие из употребления объекты, производят минимальный, в том числе и косметический ремонт, и пускают их в продажу. Как результат возникают естественные претензии потребителя. Потребителя, в общем-то, мелкого. «ЛУКОЙЛ», например, на это не пойдет никогда, а относительно небогатые малые нефтяные компании — идут. И, конечно, обжигаются — скупой платит дважды. Очень много и таких случаев, когда компании незаконно пользуются брендами весьма уважаемых фирм.

Как избавиться от этого? Союзом производителей нефтегазового оборудования, одним из руководителей которого я являюсь, проводится очень большая работа совместно с Союзом нефтегазопромышленников. Мы создали систему обработки, анализа и поиска добросовестного поставщика — российский аналог «Ахиллеса». Мы не претендуем на уникальность, но определенные успехи уже есть. Есть заключения зарубежных экспертов, они полагают, что эта система эффективна и у нее большое будущее.

Я не собираюсь сейчас давать полный комплексный анализ всех мероприятий, которые необходимо выполнить, для того чтобы, наконец, ожило наше машиностроение. Много существует направлений, много методов. В 2004 г. вместе с профессором Альбертом Владимировым мы выпустили фундаментальную книгу под названием «Конкурентоспособность и проблемы нефтегазового комплекса». Всех интересующихся данной тематикой я отсылаю к этому изданию.

Почему я о нем сейчас вспомнил. Прошло два года, и я решил посмотреть, изменилась ли ситуация. Вы знаете, если в тот период были какие-то отдельные островки конкурентоспособности, некоторые виды выпускающегося у нас оборудования были конкурентоспособны, то сегодня, несмотря на ту черную картину, которую я нарисовал (а я намеренно акцентировал внимание на негативных моментах), сегодня это уже не отдельные островки, это — архипелаги. Но до континентов еще далеко. Нам предстоит очень большой путь. Но самое главное: мы знаем, по какому вектору нам идти. А это уже много.

Пользуясь случаем, от лица 350 предприятий нефтегазомашиностроения, которые я представляю здесь, имею честь поздравить компанию «ЛУКОЙЛ» со славной датой — 15-летним юбилеем, пожелать долголетия и успехов в контактах с оте­чественными машиностроителями.

Из выступления на IV Международном нефтяном форуме «Нефть России: настоящее и будущее»,
Москва, 16 ноября 2006 г.

Полная или частичная перепечатка материалов - только разрешения администрации!