1 стр. из 1

Дизайн строительных конструкций в промышленном и гражданском строительстве до сих пор остается малоактуальной темой. В европейской строительной практике, где почти отсутствует разрыв между архитектором и конструктором и важна эстетическая привлекательность каждой детали, этот термин стал давно привычным.

История строительных конструкций сделала большой виток от античности до наших дней, и сегодня мы возвращаемся к ее принципам. Ордерная система обозначила слияние конструктивной несущей функции и декоративной синтаксической роли и стала на последующие 2 500 лет основным фасадным элементом. За ордером стоит тривиальная стоечно-балочная система с рациональным распределением нагрузки от архитравных балок через капитель и абак на колонну. Колонны имели воспетый историками и канонизированный энтазис — плавный изгиб на сужение кверху на отметке 2/3 высоты, что исходило от естественного сужения ствола дерева от комля к кроне. Этот древний пример наводит на мысль о том, что единство конструкции и эстетики первоначально продиктованы самой природой.

Чрезвычайная популярность дорического и ионического ордеров в Древнем Риме (ок. 1 века) обозначила первую тенденцию утраты колонной функции несущего элемента и превращения ее в пилястры. Эта тенденция продолжалась и последующие 1 900 лет — через эпохи Ренессанса (XV в.), классицизма (XVIII в.) и историзма (XIX в.), когда ордер постепенно терял свою стилистическую и конструктивную чистоту.

В 20-х гг. XX в. через эксперименты конструктивистов МархИ и немецкого Баухауза происходит резкий переход к новой стоечно-балочной конструкции из стали, которая до сих пор остается символом простоты и легкости конструктивного решения. Однако, хотя конструктивисты и эстетизировали сталь как новый экспериментальный фасадный материал, он все же не вызывал сильного эмоционального потрясения, так как оставался тектонически спокойным решением. Перелом происходит в 50-х гг. XX в.,когда Фрай Отто, профессор технического университета в Штутгарте, исследует висячие сети, оболочки и вантовые комбинированные системы. Это придало архитектуре новые ценности — наслаждение чем-то опасным, почти нереализуемым и легким, что приводило в шок своей субтильностью и ощущением нематериальности здания. Так появилось покрытие стадиона в Мюнхене, Купол тысячелетия, многие другие здания пролетом более 100 м. Вантовая технология воплотилась и в вантовых преднапряженных фасадах. Основа принципа предварительного напряжения — это создание таких усилий в системе, которые будут обратными усилиям от нагрузки, чтобы при нагружении вантовый элемент оставался растянутым. Вантовые конструкции в архитектуре создали яркий контраст между сжатыми элементами и легкими вантами, а также между массивными стенами и парящим покрытием и фасадом.

За последнее столетие в корне изменились ценностные ориентиры архитектуры. Тяжеловесность, ориентированная на вечность, и могущественный образ, уходящий корнями к Древнему Египту и проглядывающийся в эклектике конца XX в., практически на глазах отцов и дедов наших европейских ровесников сменился ориентиром на легкость и незримость фасада как отражение динамики жизни. Глядя на последние европейские образцы, будь то здание Мюнхенского отеля «Кемпински», здание Суда Фостера в центре Лондона, которое поворачивается в зависимости от положения солнца, или здание Swiss Re, использующее свою ромбическую текстуру фасада для оптекания воздушного потока и комфорта пешеходов, можно заключить, что качество проработки дизайна и концепции здания по своей продуманности и технологической наполненности приближается к дизайну автомобиля, с той лишь разницей, что здание имеет на порядок больший срок службы и постоянную значимость в историческом контексте.

Конструкция создает образ и подчеркивает структуру здания, связывает интерьер и экстерьер, ни в коем случае не отнимая этнически-культурного и исторического смысла, а лишь делая его честным в архитектурном смысле. Сам европейский подход к комплексному проектированию заключается в симбиозе и взаимопроникновении архитектурных и исключительно конструктивных решений. Сама конструкция, не покрытая ничем, представляет собой или арт-объект внутри здания, или является неким формообразующим и организующим началом для всей архитектурной композиции.

Немецким инженером профессором Вернером Зобеком было предложено специальное понятие «архиниринг», синтезированное от слов «архитектура» и «инжиниринг», как воплощение сплава конструктивного мышления и эстетики архитектурного дизайна.
Последние годы в Западной Европе продолжается дальнейшее облегчение фасадных и несущих конструкций благодаря появлению новых расчетных программ и усовершенствованных материалов (стекла, текстильных и высокопрочных волокон), клееных металлодеревянных и картонных конструкций.

Стальная балочная конструкция стала новой ордерной системой, частью дизайна фасада с 20-х г. XX в. И до сих пор она является постоянным спутником архитектуры, ориентированной на новое свободное мышление, и является символом прогрессивности его владельца. Технология стекла и вантовых предварительно-напряженных конструкций благодаря усовершенствованиям продолжает развиваться и все большие проникать в деловую и общественную архитектуру. Вернувшись к величественным пифагорейским формам в начале XX в., усовершенствовав технологию проектирования и строительства благодаря ЭВМ в веке нынешнем, архитектурный дизайн продолжает осмысливать не затронутые до сих пор составляющие облика здания. Сегодня уже не остается ни одной видимой его части, которая имеет право быть исключенной из композиции или не прорисованной архитектором и конструктором. И эта позитивная тенденция есть возвращение к вечной античности, когда все играло как конструктивную, так и декоративную роль.

Полная или частичная перепечатка материалов - только разрешения администрации!