1 стр. из 1

В канун нового года ИА «Росбалт» предоставило своим коллегам по перу интервью со знаменитым Кишо КУРОКАВОЙ. Предлагаем вашему вниманию выдержки из этой беседы.

Вопросы сохранения мировой гармонии — вот что занимает Курокаву. Она известен не только как архитектор, но и как философ, мыслитель, написавший сто книг, основатель теории архитектурного метаболизма — представлении о городе как развивающемся живом организме, главные элементы которого должны оставаться неизменными, а отдельные клетки — обновляться.

Впервые Кишо Курокава увидел Северную столицу России почти полвека назад, будучи еще студентом. Теперь, получив крупный заказ, архитектор на три с лишним года обосновался в Петербурге.

— Господин Курокава, как изменился Петербург за прошедшие пятьдесят лет?

— На мой взгляд, атмосфера города с тех пор мало изменилась. Невский, Нева, Эрмитаж, панорамы города, ландшафт — вот постоянные его составляющие. Сам город, как я его помню, в главном остался прежним, но жители очень изменились — на их лицах уже нет того напряжения, люди чувствуют себя более свободными, много открытых дискуссий, обсуждений по самым разным темам. Но вот что бросается мне в глаза как специалисту в области городского планирования: улицы забиты машинами, а успехи в организации движения мало заметны.

— А вы видели новые высотные здания, появившиеся на набережной Невы, за гостиницей «Санкт-Петербург»? По Вашему мнению, они не повлияли на петербургский ландшафт?

— Видел. Думаю, у меня очень ясное мнение по этому поводу — я его изложил в записке, объясняющей причины моего отказа от участия в работе жюри конкурса небоскреба «Газпром-сити». Я полагаю, что по Неве, на некотором отдалении от исторической части, можно строить дома от 50 до 100 м. И постепенно, удаляясь от центра города, поднимать эту высоту. Свои исследования я изложил в документе, который передал в жюри конкурса проектов «Газпром-сити», а также направил губернатору и вице-губернатору.

Я также вручил свой отчет господину Миллеру. Но он сказал, что в текущем конкурсе зданий для «Газпрома» уже есть пять вариантов, один из которых обязательно нужно выбрать. Однако все здания, представленные на конкурс, имели высоту свыше 300 и даже 400 м. Поэтому я и посчитал невозможным свое участие в обсуждении данных проектов. На следующее утро в Петербург прибыли два других представителя жюри — Норманн Фостер и Рафаэль Виноли. Мы обсудили проблемы данного конкурса, подготовили соответствующее письмо, все трое подписали отказ от участия в составе жюри и передали наше заявление в адрес губернатора Петербурга. Конечно, мы — разные люди, и у каждого свои идеи по поводу данной ситуации. Я попытался обратиться в жюри и высказать свои идеи по данному вопросу, однако Норманн Фостер и Рафаэль Виноли улетели в этот же день обратно в Лондон.

Моя точка зрения заключается в том, что даже если будет принято решение построить здание не выше 100 м, можно выбрать прекрасного архитектора и прекрасный дизайн для того, чтобы здание «Газпром-сити» стало достопримечательностью города. Я не против «Газпром-сити» как такового, я понимаю, что город нуждается в инвестициях, в экономическом развитии. Единственная проблема — заявленная высота. Конечно, если «Газпром» примет решение отодвинуть это здание дальше от Невы, можно рассматривать варианты 200–300-метровой постройки. Если говорить о том месте, которое выбрано сейчас, думаю, там возможно строить не более 100 м. И даже если стоит задача сохранения тех объемов площадей, которые хотел бы получить «Газпром», строя небоскреб, — в рамках данного участка можно построить здание, не превышающее 100 метров и, тем не менее, получить требуемое количество площадей.

— Ваше решение выйти из состава жюри имело очень большой отклик в самых разных слоях общества. Его горячо обсуждают на разных форумах, многие выражают Вам свою признательность. И нам также хотелось бы поблагодарить Вас за то, что уже называют поступком года — Вы имели смелость публично заступиться за достоинство Петербурга.

— Спасибо. Большое спасибо. Культурное достояние города имеет для будущего самую важную ценность. Сейчас настают времена, которые можно назвать «творческая экономика». Под таким лозунгом, например, в Америке выступал Клинтон. Я уже проанализировал ситуацию в Японии, Америке, Великобритании в контексте этого понятия. Что означает «творческая экономика»? В нее входят все понятия, составляющие культуру: исторические города, красивая архитектура, классическая музыка, танец, мультипликация, кино, образование, национальная кухня и так далее. В США, например, эти вещи уже идут под номером один. Даже автомобильные гигантыменее значимы в этой связи. Главное — творческий подход. Это, в конечном итоге, приводит к экономическому росту, взлету общества.

Я согласен, что появление крупных автомобильных заводов известных зарубежных марок важно для экономики Петербурга. И «Газпром» важен. Но историческая архитектура, театр, опера, балет — важнее. И новая креативная архитектура, новая живопись, новые кинокартины, новое компьютерное программное обеспечение — все это должно также приходить в Петербург. Это то, на что я надеюсь — если мы говорим о будущем Петербурга. Я не капиталист и не политик, у меня нет власти в политике и нет власти в области денег. Но у меня есть идеи, связанные с городом, с его красотой, идеи, связанные с хорошей архитектурой.

— Вы строили в парижском Дефансе. Сегодня, когда у нас ведутся очень горячие споры о том, где и как нужно строить современные деловые центры, сторонники сохранения наследия предлагают следовать примеру Дефанса — создать новый деловой город вне границ исторического Петербурга. На Ваш взгляд, какой путь наиболее органичен Петербургу — путь Рима, где вообще запрещено новое строительство в историческом ядре, Парижа с вынесенным из центра Дефансом, или Лондона, где новое строительство в старом городе очень агрессивно?

— В Петербурге не следует организовывать бизнес-центры в границах центра города. Петербургу нужна новая инфраструктура, разумная организация транспортных потоков. И я бы предложил перенести их под землю. Ваш город очень красивый, поэтому не стоило бы злоупотреблять хайвэями и дорогами, поднятыми на эстакадах. Мое предложение относительно транспортных систем будущего представляет собой внешнее дорожное кольцо вкупе с системами легкого железнодорожного транспорта (LRT), соединяющее все железнодорожные вокзалы, метрополитен и подземное парковочное пространство. Такие очень удачные проекты есть в Европе — в Бельгии, Голландии, в Азии — в Сингапуре, Малазии. Бизнес-центры должны быть расположены вдоль этой кольцевой. А в достаточном удалении от старого города можно строить здания даже 300 метров высотой.

— Часто приходится слышать упрек, адресуемый зарубежным архитекторам, делающим проекты для России: иностранцы, мол, привыкли строить на пустом месте, они не считаются со сложившимся обликом наших городов. Однако в случае с проектом нового стадиона наши власти сами «расчистили площадку» — лишили стадион имени Кирова статуса охраняемого памятника, что предопределило его снос. Какое впечатление произвел на Вас комплекс работы архитектора Никольского, жаль было этот памятник?

— Это плохо, когда разрушаются памятники. Лучше сохранять традиционные здания. Когда я был здесь 50 лет назад, то узнал, что этот стадион является одним из шедевров советской архитектуры. Я почти полвека изучал и эту архитектуру. Как вы знаете, Никольский не успел завершить работу по этому стадиону — он умер до окончания строительства. В Петербурге хранятся 17 чертежей, изготовленных Никольским для этого проекта. С докладом по этим чертежам я выступал на специальном семинаре, собравшем 300 участников из числа специалистов. И был удивлен, что в самом Петербурге очень немного было сделано исследований по данному вопросу. Работая над проектом нового стадиона, я предложил сохранить элементы старого архитектурного решения — например, колонны, создающие прекрасный вид. Но, к сожалению, голос архитектора не очень силен — мне сказали, что это удорожает проект. Тем не менее я попытался сохранить элементы предшествующего архитектурного объекта — холм и подходы к стадиону, сделанные ранее.

Мы подготовили все необходимые чертежи, которыми смогут пользоваться проектировщики и строительные компании. Здесь ничего нельзя сильно изменить. Все, до малейших деталей, нами просчитано, проработано — вплоть до сорта растений, которые целесообразно засеять на футбольном поле с учетом вашего климата, вплоть до систем климат-контроля, изменения цвета подсветки, расположения сенсорных компьютерных датчиков на каждой балке... Специальная телевизионная установка позволит мне, даже находясь в Токио, наблюдать за состоянием любых узлов, следить через Интернет за тем, как все работает. Нами был сделан очень подробный анализ всех аспектов, включая даже предложения по организации доставки зрителей от метро на легком рельсовом транспорте. Это займет не более 15 минут. Но если все-таки решат сделать съезды с шоссе в сторону стадиона — для зрителей, приезжающих на машинах, — это станет катастрофой. Все будет заблокировано автомобилями. Думаю, наше предложение гораздо лучше. Хотя в мои задачи не входит развитие инфраструктуры, это дело других подразделений, мы, тем не менее, проводим с ними регулярные совещания.

Полная или частичная перепечатка материалов - только разрешения администрации!